Кошка
Кошка
Алисе
Фернанду привез доктора Магаляеша, но в гараж ушел не сразу, а задержался в прихожей. Через балюстраду Тика видела, как к Фернанду торопливо подошла Алзира, на ходу отряхивая белейший передник. Фернанду что-то спросил. «Ну как?» — расшифровала Тика. Алзира пожала плечами и слегка развела руками. Всё так же. Тика глубоко вздохнула и задержала дыхание, чтобы отогнать слезы.
— Добрый день, барышня, — сказал доктор Магаляеш и потрепал Тику по щеке. Тика слегка поморщилась. — Давно ты здесь сидишь?
— С пяти. — Тика попыталась привстать, но ноги не слушались, и она опять плюхнулась на пол.
— Утра? — уточнил доктор Магаляеш.
— Вечера, — безучастно ответила Тика, прислонилась к стене и закрыла глаза. — Я здесь спала.
Доктор Магаляеш подошел к лестнице и пощелкал пальцами.
— Вы, там! Как вас! Роза?
— Алзира, — сказала Тика, не открывая глаз. — Я все равно отсюда не уйду, можете не стараться.
* * *
Кошка запрыгнула на стол и дважды обошла вокруг вазы, внимательно приглядываясь к цветам. Потом присела на задние лапы, поймала свисающую веточку папоротника и принялась грызть. Кошка была маленькая, но плотная и очень пушистая, дона Амелия никогда раньше не видела таких пушистых кошек. Она вытянула руку, чтобы потрогать кошку, но кошка попятилась, не выпуская папоротника, и спряталась за вазу. Дона Амелия побарабанила кончиками пальцев по столу, потом слегка поскребла по столешнице ногтями — кошка не отрываясь смотрела на руку, но из-за вазы не выходила. Когда дона Амелия решила, что кошка так и останется сидеть за вазой, кошка внезапно бросила папоротник, прыгнула ей на руку всеми четырьмя ногами и попыталась укусить за кольцо с большим сапфиром. Дона Амелия засмеялась и отдернула руку.
— Алзира! — позвала она. — Откуда у нас кошка?
— Барышня Тереза принесла с улицы, сеньора. — По бесстрастному голосу Алзиры было невозможно понять, одобряет она Тикин поступок или осуждает. — Отнести ее обратно?
— Обратно? — переспросила дона Амелия. — Кошку барышни Терезы? Нет, не думаю. Лучше накормите ее, а то она, бедная, вон, папоротники ест.
* * *
— Оставь меня в покое! — закричала Тика. — Я сказала, что буду здесь сидеть, значит, буду здесь сидеть!
— Да сидите, кто вам мешает? — Алзира невозмутимо развернула накрахмаленную до треска салфетку и положила ее Тике на колени. — Но ужинать вы будете прямо сейчас. Иначе я пожалуюсь вашей бабушке.
* * *
Дона Амелия причесывалась к вечернему чаю. Распухшие суставы пальцев ныли немилосердно, но дона Амелия твердо решила не обращать на это внимания. Она собрала серебристые волосы в тяжелый узел и посмотрела на себя в зеркало. Неплохо для семидесяти двух лет.
Кошка вспрыгнула на туалетный столик и, не глядя на дону Амелию, боком проскакала от одного конца до другого. Дона Амелия хмыкнула. Кошка повернулась и уставилась на нее. Круглая мордочка выражала неприкрытое изумление.
— Да-да, — сказала дона Амелия, — ты тут не одна. Нечего на меня так смотреть.
При звуках голоса кошка припала к полированной поверхности туалетного столика и замерла, не сводя с доны Амелии напряженных глаз. Дона Амелия открыла коробочку с пудрой и достала пуховку. Кошка слега шевельнулась. Дона Амелия потрясла пуховкой в воздухе. Кошка вскочила, одним прыжком настигла пуховку и вырвала ее у доны Амелии. Дона Амелия засмеялась. Кошка бросила пуховку, подошла вплотную к доне Амелии и неожиданно фамильярно и нежно боднула ее головой в подбородок.
* * *
Дверь бабушкиной комнаты слегка скрипнула, и задремавшая после еды Тика немедленно проснулась.
— Можно мне к бабушке? — спросила она, умоляюще глядя снизу вверх на выходящего из комнаты доктора Магаляеша. Доктор Магаляеш вздохнул.
— Я думаю… — начал он.
— Не надо бы, — шепнула невесть откуда взявшаяся Алзира. — Незачем ребенку…
— Пусть попрощается, — твердо сказал доктор Магаляеш и протянул Тике руку. — Можно. Вставай.
Тика вскочила на ноги, но сделать шаг не смогла — в ушах у нее загудело, и перед глазами все поплыло.
* * *
В маленькой зале дамы играли в канасту.
— Не везет мне сегодня, — пожаловалась дона Амелия, кладя карты на стол, — прямо какой-то заговор. Вы позволите, дона Пьедаде? — спросила она у Пьедаде де Мелу и Каштру, с которой играла в паре. — Я лучше займусь чаем.
— Конечно, конечно, — дона Пьедаде улыбнулась, продемонстрировав свои когда-то знаменитые ямочки на щеках. — Чай сейчас будет в самый раз.
Дона Амелия поднялась из-за стола и позвонила в маленький колокольчик. Через секунду Алзира — словно она дожидалась сигнала за дверью — вкатила чайный столик на колесиках и принялась расставлять на столе чашки, блюдца, блюдо с крошечными кексами, сахарницу, молочник со сливками и вазочки с медом и клубничным джемом.
Дамы с готовностью отложили карты.
— Чай сейчас будет в самый раз, — повторила дона Пьедаде, беря в руки чашку, и вдруг взвизгнула: — Что это?!
— Где? — удивилась дона Амелия.
— Под столом. — Дона Пьедаде поставила чашку и торопливо отодвинулась.
Дона Амелия слегка наклонилась и приподняла спадающую до пола скатерть. Кошка молнией выпрыгнула из засады, цепляясь когтями за шелк платья, взобралась к доне Амелии на плечи, оттуда спустилась на стол и, задрав хвост, принялась прогуливаться между чашками.
— Тика откуда-то принесла, — извиняющимся тоном сказала дона Амелия. — Очень забавное животное. Все время меня смешит.
— А меня ужасно напугала. — Дона Пьедаде картинно вздрогнула и раскрыла серебряную коробочку с табаком. — Со мной чуть истерика, — проговорила она, заправляя понюшку в одну ноздрю, — не сделалась. — Дона Пьедаде заправила понюшку в другую ноздрю, коротко потянула воздух носом и громоподобно чихнула.
Кошка, которая в этот момент заинтересованно нюхала сливки, от неожиданности подскочила в воздух, уронила молочник и вазочку с медом, бросилась бежать, скинула со стола чашку доны Амелии и вазочку с малиновым джемом, следом спрыгнула сама и, дрожа, забилась в угол. Дона Пьедаде опять завизжала, а дона Амелия расхохоталась до слез.
— Алзира, — позвала она через минуту слабым от смеха голосом. — Алзира, заберите отсюда кошку! И вымойте ее, она, должно быть, вся в меду!
* * *
Тика пришла в себя в своей комнате. Лицо у нее было мокрым.
— Что случилось? — спросила она.
— Ничего, — ответила Алзира своим обычным бесстрастным голосом и провела по Тикиному лбу влажной губкой. — Вы резко поднялись, и у вас закружилась голова.
— Как бабушка?
Алзира ничего не сказала.
— Как бабушка? — повторила Тика, приподнимаясь на локте.
Алзира полоскала губку в фарфоровом тазу и молчала.
Тика закрыла лицо руками. Ей очень хотелось заплакать, но почему-то не получалось.
Интересно, думала Тика, вместо того чтобы плакать, почему у меня липкие ладони? И почему от них пахнет медом и клубничным джемом?
Чай «Синтия»
Ледяная газированная вода, 1 л
Очень крепкий чай, 3 дл
Кипяток, 2 дл
Виноградный и лимонный соки, каждый 1/2 дл
Сахар, мятная и апельсиновая эссенции (или листья мяты и апельсиновая цедра) по вкусу
Смешать чай, кипяток и соки, добавить сахар по вкусу и по паре капель каждой эссенции (или листья мяты и цедру) и как следует охладить в холодильнике. Перед подачей смешать с ледяной газировкой и подавать в широких бокалах, украшенных кружочками апельсина.