Мореплаватели, сахар и рабство

История знает множество примеров неизбежности последствий. До того, как Роберт Льюис Стивенсон написал «Остров сокровищ», детская литература почти всегда содержала строгую мораль, но с появлением этой книги открылись новые миры, включая приключенческие произведения для взрослых Артура Конан Дойла и других авторов, обслуживавших подросшее поколение «Острова сокровищ». Капля по капле, и ветхая плотина однажды прорывается мощным потоком.

Оборачиваясь назад, надо отметить, что мореплавание в эпоху Возрождения стало таким же прорывом. Среди копившихся благоприятных факторов были улучшенные материалы для парусов и такелажа, усовершенствовавшиеся навыки работы с деревом, лучшее оснащение кораблей, которые теперь могли идти против ветра, современные компасы и потребность плыть в новые земли. Эта потребность была продиктована, с одной стороны, морской мощью ислама и пиратством в Средиземном море, а с другой — надеждой на хорошую прибыль от рискованного плавания по Атлантике. Было известно, что где-то там есть острова — одни, населенные народами, которые можно покорить, другие, свободные от людей и готовые к захвату. Какой бы ни была причина, но в XV в. корабли начали отправляться из Европы во всех направлениях.

Первые острова в Атлантическом океане были открыты около 40 г. до н.э. Дата экспедиции на Канары зафиксирована в описании, сделанном просвещенным царем Нумидии (приблизительно территория современного Алжира) Юбой II. Позже об этом путешествии написал и Плиний. В 1334 г. к берегам Канарских островов шторм принес французский корабль. А около 1352 г. их якобы посетили миссионеры из Каталонии и Мальорки. После этого Канары и их население попали под власть Испании.

Когда португальцы прибыли на Мадейру в 1421 г., они не нашли там людей, зато обнаружили много превосходного дерева и свободную землю. Туда отправились португальские поселенцы, и к 1432 г. там был произведен первый сахар. Серьезный экспорт был налажен только где-то между 1450 и 1460 гг., когда сахар с Мадейры впервые был доставлен в Англию и Фландрию. К 1500 г. он был доступен всей Европе. Принц Генрих (Мореплаватель) в 1452 г. дал разрешение на строительство пресса на Мадейре в обмен на треть всего сахара, который будет там производиться, но водяные сахарные прессы оставались редкостью.

Именно в этот момент на сцену вышло четвертое проклятие сахара — рабство. Рабство могла бы уничтожить папская булла 1454 г. Romanus Pontilex, разрешавшая обращение аборигенов в христианство. К несчастью, та же булла давала Португалии монопольное право на доходную торговлю африканскими рабами. Ватикан заявлял, что он против рабства как такового, но несмотря на то, что папа Пий II в 1462 г. запретил порабощение крещеных африканцев, а три других папы в XV в., так или иначе, осудили рабство, никаких практических действий не предпринималось, и работорговля начала стремительно расти.

К 1470 г. сахарные производства были основаны в Венеции, Болонье и Антверпене. Здесь обрабатывали привозной сахар-сырец и была создана просуществовавшая до XIX в. модель, согласно которой дешевый сахар-сырец отправлялся в метрополию, где производился дорогой рафинированный сахар. Последовавшие ограничения на рафинирование сахара в колониях были направлены на сохранение максимальной прибыли для «домашних» стран, тогда как ролью колоний оставалась поставка сырья. К сожалению, дешевый сахар требовал дешевой рабочей силы, т.е. рабов.

Была и другая сторона вопроса о том, где должно происходить рафинирование. При довольно ограниченном вплоть до XX в. наборе способов рафинирования и необходимости долгих морских путешествий липкие кристаллы из-за высокой влажности превращались в единую твердую субстанцию. Это делало рафинирование вблизи конечного рынка необходимым для получения продукта высокого качества. До тех пор, пока не вошли в обиход пароходы, сахар должен был рафинироваться там же, где и потреблялся. Поэтому, например, в Австралии сахарные заводы для переработки импортного сахара-сырца появились еще за 20 лет до того, как там получили первый урожай тростника.

Ближе к концу XV в. морской трафик в Атлантике продолжал расти. Христофор Колумб выходил в океан, доставляя сахарный тростник на Мадейру, где его выращивала теща мореплавателя. Около 1480 г. первый сахарный тростник был выращен на Канарских островах, а затем в 1486 г. — южнее, на заселенном португальцами острове Сан-Томе. Португальцы, обычно использовавшие в качестве рабов потомков изгнанных из Испании евреев, вскоре привезли на Сан-Томе черных рабов и начали выращивать там сахарный тростник. По мере того как появлялись этот и другие центры, применявшие более эффективные схемы, сахар становился все более и более важным игроком в мировой политике.

К 1496 г. Мадейра отгружала 1700 тонн сахара в Венецию, Геную, Фландрию и Англию, а на острове работало около 80 заводов. Спустя несколько лет эпидемия «жучка» снизила производство сахара, и с 1600 г. его вытеснили виноградники, но только до тех пор, пока и их не уничтожил грибок ложномучнистой росы, и в 1852 г. фермеры снова вернулись к выращиванию сахара. Менее чем через 20 лет производство сахара на Мадейре достигло трети от объемов 1496 г., но тут появилась возможность восстановить виноградники. Сохранилось лишь небольшое производство сахара, но к тому времени сахарный тростник уже добрался до Нового Света, где ему предстояло стать культурой мирового значения.

Медленно развивавшуюся сахарную индустрию в Америках подтолкнуло несколько факторов. Одним было разделение мира между Португалией и Испанией согласно Тордесильясскому договору 1493 г., который не позволял испанцам вторгаться в Африку и в то же время отдавал португальцам прибрежные территории Бразилии. Обретя точку опоры, Португалия получила возможность проникать за линию, обозначенную договором, в то время как Испания оставалась вдали, по другую сторону Анд.

Результатом договора стало право захватывать рабов в Африке и транспортировать их в испанские доминионы, закрепленное за Португалией, а также другими европейскими странами, игнорировавшими португальскую «монополию». И хотя торговля с иностранными судами не была официально разрешена в испанских колониях, корабли с рабами бросали якоря в испанских портах, и сделки все-таки заключались, таким образом и другие страны познакомились с Вест-Индией. Это также привело к возникновению цепи английских, французских и португальских фортов в Западной Африке, которые стали первыми ласточками колониальной истории Африки, оставившей неизгладимые следы на ее карте.

Подъему сахарного производства в Новом Свете способствовали также и события в восточном Средиземноморье. Так, когда турки захватили в 1516 г. Сирию, исчезла ее сахарная индустрия. Между 1520 и 1570 гг. турки завоевали Кипр, Крит, Египет, бассейн Эгейского моря и большую часть североафриканского побережья. Цены на сахар росли по мере того, как индустрии этих стран рушились, и для искателей приключений стало проще находить средства для производства сахара в других местах. Сахарная индустрия Средиземного моря пострадала также и от изменения климата в результате «Малого ледникового периода», во время которого с 1550 по 1700 г. на 1–2 градуса по Цельсию снизилась температура и сократилось количество осадков. В Бразилии же осадков было предостаточно, под рукой было необходимое топливо и не было дефицита рабочей силы.

Ко времени падения Сирии бразильский сахар уже облагался налогом по прибытии в Лиссабон. Ранее король Мануэль отправил туда специалиста, и первая trapiche, мельница, приводимая в действие людьми или животной тягой, была построена в Сан-Доминго. На Сан-Томе рабы уже 30 лет выращивали сахарный тростник, тогда как в Новом Свете их использовали преимущественно на золотых приисках. Это соотношение изменилось, когда стало ясно, что золото легче получить, культивируя сахарный тростник, чем роя шахты. К 1550 г. союз рабства и сахара был заключен.

От оспы… и укусов бешеных собак

Возьмите шалфея и руты по пригоршне, ложку оловянных опилок, очень маленькую, три головки чеснока, полфунта жидкой патоки, поместите все это в кварту крепкого эля, а затем в глиняный горшок и крепко его закройте. Подержите на медленном огне, пока половина не выкипит. Если болезнь протекает спокойно, давать взрослому пять или шесть столовых ложек за раз, ребенку — две или три. Если грозит смертельная опасность, принять снадобье еще раз через два или три часа. Патока должна быть жидкой, как сироп, она стоит не дороже восьми пенсов за фунт.

Мисс Брэдфорд, без даты